Анатолий Васильевич Вестяк — самый знаменитый преподаватель МАИ. Можно сказать больше — легендарный. На семинаре садится на заднюю парту, весь материал дает из головы! Его знают даже студенты из других ВУЗов. Чего только о нем не говорят и не пишут маёвцы! Но — лучше один раз увидеть. Как говорится, не так страшен черт, как его малюют. Встречайте!

— Анатолий Васильевич, почему вы пришли преподавать именно в МАИ?
— Я вырос в МАИ. Базовое математическое образование я получил в третьем высшем инженерном училище подводного плавания в Севастополе — это филиал Ленинградского военно-морского училища. Потом попал в МАИ на 3 курс, окончил третий факультет, точнее, 301 кафедру. (См. факультеты и кафедры МАИ. — ред.) Потом был распределен в Подлипки (королёвская фирма по запуску космических кораблей), где я до этого прошел преддипломную практику и защитил диплом.
Параллельно я окончил факультет прикладной математики (тоже в МАИ), поступил в аспирантуру… Так и вышло.

— Сколько вы уже преподаете в МАИ?
— С 1972 года.

— Почему вы решили преподавать математику?
— Я из семьи математиков. Мой отец и дядя — математики, его сестра — математик… Но я вообще-то и не собирался математикой заниматься, я всегда любил лошадей. У моей матери дядька был лесничим и держал лошадей. Когда я был маленьким, я приезжал к нему и в лесу очень любил на них кататься… Но жизнь сложилась так, что я стал заниматься математикой.

— Кто вас научил основам преподавания и основам математической науки?
— Когда живешь в семье, где занимаются преподавательской деятельностью, это передается каким-то незримым образом. То ли гены по наследству передаются, то ли просто что-то притягивает. Сначала возникло естественное любопытство — я просматривал тетрадки, по которым занимались отец и дядя, любовался страничками — такие у них были удивительные, каллиграфические почерки… Потом это привело к тому, что я и сам стал увлекаться математикой. Получается, независимо от себя… Это трудноописуемая вещь. У меня и сын стал математиком. Никто его специально не направлял.

— Говорят, что до института у вас были большие спортивные успехи. В частности, известно, что вы были боксером, это так?
— Да, боксом я занимался очень интенсивно, как раз когда учился в Севастополе. Я был мастером спорта и чемпионом в южной группе ВУЗов Черноморского флота.

— Во время преподавания в МАИ вам это пригодилось?
— Нет, абсолютно! (Смеется.) Я никогда этого не применял, чтобы драться.

— Вы читаете только первокурсникам?
— Младшекурсникам. Я читаю только первому и второму курсам. Это математический анализ, линейная алгебра, аналитическая геометрия, теория функций комплексного переменного, дифференциальные уравнения, уравнения в частных производных — то есть вся классическая математика, которая есть в ВУЗе.

— У вас как у преподавателя есть кредо, какие-либо принципы преподавания?
— Говорю откровенно: преподаванием нужно заниматься неформально, отдавать всего себя. Порой это становится несколько неприятным: многие говорят, мол, после меня трудно вести семинары и прочее. Да, трудно, потому что я не только со студента, но и с преподавателя требую, что он должен быть очень добросовестным, раз уж он занимается преподаванием. А студентов не надо обвинять, дескать, плохие они, дескать, не та подготовка.

С другой стороны, я считаю, что и студент должен держать определенную планку, за которую необходимо хотя бы «высунуть голову» по знаниям. Он должен обязательно преодолеть определенный рубеж и приобрести определенный запас знаний, чтобы дальше иметь хорошую «сопротивляемость» другим предметам. И я никогда не преследовал и не преследую цели, чтобы студента выкинули из института.

Была у меня одна студентка, сдавала мне двадцать три раза. В последний раз она заявила: «Анатолий Васильевич, мы с вами теперь знаем одинаково!» Я ей говорю: «Вы наверняка знаете больше, потому что вы мне уже двадцать два раза сдавали!» Но и в двадцать третий раз я ее тоже приложил. Почему? Я увидел, что она может больше, может разобраться очень хорошо, просто ее надо подтолкнуть. А она входила во вкус и говорила: «Вот теперь я действительно начинаю понимать, я начинаю разбираться!» И вот я ее толкал, толкал и в итоге поставил пять баллов. И тогда она сказала: «Анатолий Васильевич! Этот предмет теперь я выучила на всю жизнь!» Через несколько лет я ее встретил, и она сказала: «Только когда я пришла на спецкафедру, я поняла, для чего это все делалось. А сначала я была на вас очень обижена».

Я проводил и провожу дополнительные лекции и консультации бесплатно. Я это делаю, не жалея своего времени Я не признаю платные занятия. Я не участвую в этом мародерстве. Я считаю, что студента грабить — последнее дело. Даже если он где-то работает и зарабатывает какие-то копейки, не нужно этого делать. Да, безусловно, платная система должна быть. В том же МАИ есть платники, они могут заниматься в платной группе, там могут быть какие-то поблажки, может, еще что-нибудь. Но я, например, отказывался от всяких от таких дел. Если платно — я не участвую. Бесплатные консультации — это пожалуйста. Сколько нужно — готов проводить, но не связывать это с деньгами!

Я не люблю, когда меня просят за кого-то. Независимо от ранга и положения человека, кто бы он ни был, если меня начинают просить за него, я обращаю на него и его знания самое пристальное внимание (хотя, может, он и проскочил бы с первого раза или, там, со второго) и полностью опрашиваю его по всему курсу, чтобы выяснить, все ли он знает.

— Это если за него попросили?
— Конечно. Я специально предупреждаю студентов: меня в институте знают все! И если за вас попросили, то считайте, что вы уже должны знать ну примерно на два балла выше, чем без всякой просьбы. Особенно легко сдать в первый раз. Ну как легко? Я все равно опрашиваю по всему материалу. (Улыбается.)

Если студент не сдает — я не ставлю ему «двойку» сразу. Говорю ему, мол, я вас сегодня будто бы не видел. Хотите — справку возьмите. Хотите — поставлю вам неявку. Какой угодно вариант, меня это абсолютно не интересует. Просто вы должны себя защитить. Почему? Я не хочу вам ставить «два», чтобы уже в следующий раз вы приходили сдавать, и вам говорили: «Нужно платить деньги». Приходите в следующий раз, но при наличии знаний! Если знания есть — приходите!
Иду по институту, подбегает: «Вам можно сдать? — Конечно! — Когда? — Прямо сейчас!»

— В любой аудитории, которая будет свободна?
— На улице.

— На улице??
— Ну а что? Я быстро ему три-четыре вопроса задал, — и он спрашивает, когда в следующий раз можно прийти. (Смеется.) Я говорю — в любое время. У меня нет такого, что должно быть назначено число, какое-то время… Зачем мне все эти формальности? Если вы меня поймали — вы имеете все права на то, чтобы получить ту оценку, которую вы заслуживаете!

— Для вас преподавание — это нечто большее, чем просто вкладывание знаний в студента?
— Я считаю, что студента нужно не просто учить предмету, математике. Его нужно развить. Я считаю, что математика строит систему человеческого мышления. Это универсальный инструмент и фундамент для всего. И когда мы говорим, что математика в ВУЗе сейчас не особенно нужна, что ее незачем давать на таком уровне, — это громаднейшая ошибка! Мы часто тянемся за иностранцами, а американцы и немцы наоборот — пытаются наших специалистов к себе брать.

— Кто для вас студент как человек?
— Я не позволяю себе называть студента на «ты». Я с ними только на «вы». Передо мной такой же человек, человек, которого нужно уважать и ни в коем случае не делать того, когда говорят: «Он унижает».

— Есть такое явление — девушки в техническом ВУЗе. Как вы к этому относитесь?
— Отношусь лояльно. Хотя у вас же на сайте есть какие-то байки, дескать, если хочешь сдать экзамен, то нужно быть девушкой, мини-юбку надеть… Это полнейшая глупость. Я абсолютно нейтрально отношусь к этому делу.

Впрочем, иногда бывает: девушка трудится, работает, но ей одни и те же вопросы задаешь — одни и те же! — и никакого результата. Эти вопросы уже известны, нужно их знать как входной билет! Тогда я, бывает, обидное слово скажу, мол, вам не нужно заниматься математикой — вам нужно щи варить.

— Вы подходите к оценке знаний студентов сугубо объективно?
— И никак по-другому, никак! Если я вижу, что студент знает между «двойкой» и «тройкой», и если я вижу, что это безнадежно, что продвинуть его выше я не могу, то я пытаюсь в первый раз дать студенту шанс. Я его отпускаю, но говорю: я вам ставлю три балла, но при условии, что вы пообещаете, что будете учиться в течение всего семестра, что все будет нормально.

А студенты уже друг другу передают, что эту «тройку» он должен отрабатывать всю оставшуюся свою жизнь. Случается и так. Потому что у меня память нормальная, и когда тот студент снова приходит сдавать, я даже вспоминаю, какие в прошлый раз я задавал ему вопросы.

И в этот раз, даже если можно было бы его и вытянуть, если он опять, так же, как в том семестре, между «двойкой» и «тройкой», я говорю: «Помните наш разговор на зимней сессии? — А что? — Если не помните, я вам напомню — вопросы были такие, ответы были такие, обещания были такие. Два балла».

И так до тех пор, пока он не почувствует, что необходимо преодолеть рубеж — мозгами. Можете ходить сколько вам хочется, но оценку вы получите только при наличии знаний.

— Для вас не секрет, что в МАИ имеет место богатый фольклор про Вестяка?
— Я считаю, что каждый вправе творить, что он может и что он хочет. Пусть говорят и по стенам пишут. Чего обижаться?

— Молва доносит до нас, что где-то на стене туалета или коридора были написаны какие-то обширные обращения в ваш адрес, а ниже — другим почерком — приписано: «Встретимся на экзамене, уроды». И подпись, которую «никто никогда не может подделать» — подразумевается, что это была ваша подпись.
— Никакой подписи нигде никто там не мог видеть. Чтобы я написал «уроды» и подписался — никогда в жизни! Мою подпись, и правда, никто не подделает, как бы ни старался. У меня специфика!

— Чем вы занимаетесь помимо МАИ?
— Мы с коллегами пишем и издаем различные книги — как исследовательские, так и учебные. К примеру, есть идея издать «тетрадь-конспект».

Иногда преподаватель так излагает материал, что студент не в состоянии записать за ним нормальный конспект. Поэтому необходимо издавать готовый конспект лекций — с минимумом материала. Причем в таком конспекте должны быть предусмотрены чистые страницы — через одну. То есть — с одной стороны листа уже все написано и доказано по той программе, которую преподаватель должен читать для студенчества. А на чистом листе вы своей рукой сможете дописать дополнительный материал — например, альтернативный метод доказательства или расширенный комментарий к тому или иному положению курса… То есть собственно лекцию.

И незачем тогда будет заставлять студентов догматически ходить на все лекции. Студент обязательно должен ходить — на хорошую лекцию. Если лекция эта действительно приносит пользу.

— Преподаватели высшей школы сегодня получают немного. Каков ваш дополнительный заработок? Занимаетесь ли вы, к примеру, репетиторством?
— Нет, репетиторством я сейчас не занимаюсь. Я занимался когда-то, причем профессионально, еще в молодые годы. Я готовил во многие престижные ВУЗы — в МГУ, в Институт международных отношений на экономический факультет… Тогда это было, в общем-то, преследуемо. Но я занимался большей частью без денег. Меня просили подготовить того или иного абитуриента такие уважаемые люди, как, например, тогдашний ректор МАИ — Иван Тимофеевич Беляков. Просили и другие.

Еще в дополнение к двум предыдущим вопросам — о заработках и о деятельности, не связанной с МАИ. Мы организовали фирму и ввозим на территорию России на эксклюзивной основе различные лекарственные препараты. Это обезболивающие препараты, препараты для безоперационного прерывания нежелательной беременности и препараты для преодоления абстинентного синдрома. Мы распространяем их по всему СНГ — в Белоруссии, на Украине, в Казахстане мы эти препараты зарегистрировали и поставляем их туда. Обезболивающий препарат мы поставляли даже в МЧС. Сочетание этих трех групп препаратов позволило нам заниматься лечением наркозависимых больных. Такой лечебный реабилитационный центр был создан на базе военного клинического госпиталя им. Бурденко.

— У вас есть хобби?
— У меня очень большая библиотека. Я собирал и собираю по сей день самые невероятнейшие старинные книги. Брокгауз, сытинские издания… К великому сожалению, сыну я не могу это так привить.
Что еще можно успеть при такой занятости? В баню вот люблю ходить, в сауну. В бассейне плавать… Такие вот хобби.